Каждый бизнесмен задумывается над вопросом: “как покорить сердце покупателя, желательно навсегда?” В теории экономики есть достаточно прозрачный и очевидный ответ: “делай лучше всех и дешевле”. Но это только в теории. Из практики, всем хорошо известно, что работа, выполненная быстро, качественно и задёшево бывает только в мечтах. Так или иначе чем-то приходится жертвовать и, как показывает практика последнего исторического периода, в большинстве случаев получается долго, дорого и плохо.

Отчётливо это понимая, наши, погружённые в бизнес, современники, решают каждый для себя, за какую часть рынка он будет бороться. Кто-то берётся за тоненький верхний слой рынка, считая что на “хорошо и дорого” найдётся потребитель. Большинство пытается как-то балансировать в поиске оптимального соотношения цена-качество. Что в большинстве случаев вырождается в две крайности: либо честное признание того, что качество осталось где-то за забором, зато недорого; либо, показывая пальцем в тех, кто наверху и театрально возмущаясь “конским ценником”, предлагают изделия сомнительного качества в красивой упаковке “за полцены”. И есть ещё третья модель: приняв на вооружение цену для потребителя в духе “ниже плинтуса”, предлагать дрянь на грани неприемлемого, заботясь только о том, чтобы контролирующие органы не прицепились. Последние “бизнесмены” регулярно пробивают дно и становятся фигурантами скандалов типа “в твороге творога не обнаружено”. На самом деле очень трудно производить и продавать нечто настолько плохое, что находится на грани уголовного кодекса.

В большинстве случаев мотивацией действий последних является модель: мы демпингом разорим конкурентов, захватим бОльшую долю рынка, а затем будем делать уже хорошо. Эти сказки, конечно же предназначены для детей, и до светлого ”завтра” дело никогда не доходит. Да как и зачем оно может дойти, если конкурентов на рынке нет, а с проверяющими инстанциями всегда можно договориться (если уже, во времена демпинга, не договорились?). Тем более что все прекрасно знают, что продажа дряни даже очень задёшево на самом деле приносит производящему/продающему эту дрянь, самую высокую прибыль.

Модель “свободного” рынка, на которую рассчитаны стратегии его “участников”, стремительно ломается в тот момент, когда на рынке появляется регулятор. И действия регулятора, в большинстве случаев проходят по сценарию “хотели как лучше, получилось как всегда”. Особо (явно альтернативно) одарённая фирма Промет, импортировавшая сейфы из Таиланда под товарным знаком AIKO, принадлежащему господину из Сингапура, который впоследствии был у него откровенно “заигран”, в качестве основного аргумента превосходства “своей” продукции рассказывала всем (давайте уж честно скажем - врала) что сейфы AIKO изготовлены в Японии. А поскольку превознося себя, в силу своей одарённости, не поливать конкурентов помоями они тогда не умели, да и не научились до сих пор, то про продукцию того же самого таиландского завода, попадавшую в Россию от Европейского (голландского) поставщика, рассказывали всем, что сейфы конкурентов - это китайская копия.

При этом в “конкурентной” борьбе в те далёкие годы произошёл показательный эпизод. В тот момент, когда на большой выставке были продемонстрированы стоящие рядом и аккуратно разрезанные “китайский” и “японский” сейфы с предложением найти хоть одно отличие, у “одарённых” сорвало крышу. В процессе бизнес-скандала выяснилось, что они тщательно “подготовились” к конкурентной борьбе и уже зарегистрировали на себя (читайте украли) товарный знак голландцев. По счастливому обстоятельству на той выставке были оба “хозяина” - сингапурский и голландский. И под их давлением автор “относительно честного отъёма” чужих товарных знаков в письменном виде обязался всё вернуть (сингапурец-то не знал в тот момент, что его товарный знак уже тоже тю-тю). Не сложно догадаться, что на следующий день после отъезда иностранцев одарённый хозяин своего слова взял его обратно, невзирая на собственноручную подпись.

Маленькое художественное отступление, характеризующее образ мысли нашего героя. В тот далёкий год, когда сейфовый ГОСТ ещё ходил в проектах, а его редакция уже была доступна для обсуждения, с ним состоялся разговор. Поскольку редакция ГОСТа звучала таким образом, что изделие может считаться сейфом только в случае наличия у него взломостойкости, а защита от огня считалась второстепенным свойством, получалось что ввозимые им чисто огнестойкие сейфы тайского происхождения по букве ГОСТа сейфами не являлись, а значит именовать их, то есть рекламировать как сейфы, становилось нельзя. На прямой вопрос - что ты будешь делать, ведь твой единственный поставщик про взломостойкость не слышал от слова вообще, мгновенно был получен следующий ответ: “да не проблема, мы образец для испытаний подготовим”. То есть человек в принципе не считает необходимым считаться с законами и его решения ориентируются не на соблюдение, а на обход законодательства. Что в полной мере даёт ответ на вопрос “почему”, который возникнет у дочитавшего до конца.

Но тут классическая конкурентная борьба закончилась, так как одновременно 2 регулятора взялись за дело. Первым Росстандарт (мы в дальнейшем будем применять этот термин, так как за обозреваемый исторический период ведомство, ответственное в стране за стандартизацию, метрологию и всё сопутствующее, название и “форму собственности” меняло не один раз, оставаясь теми же людьми в одном и том же здании) выпустил-таки ГОСТ про сейфы. А следом за ним Центробанк издал циркуляр, в котором потребовал всю наличку хранить в сейфах определённых классов. И вот тут началось. Помимо импортёров, на рынке паслись ещё и отечественные производители. Напомним, что никто из “игроков” не имел ни малейшего представления как надо делать сейфы затребованного Центробанком пятого класса. При этом товарно-техническая ситуация на рынке в этот момент выглядели следующим образом: импортёры ввозили огнестойкие сейфы, которые выглядели для российского непривычно солидно, но от взлома (что ЦБ и требовал) не защищали вообще никак, а отечественные производители создавали реминисценции на “несгораемых” монстров советского периода, которые если и защищали от взлома, то их в первый класс тянуть надо было за уши изо всех сил.

И вот тут во всей красе проявился талант отечественного предпринимателя. Причём по разному. Производители пошли одним путём, а уже упомянутый импортёр - другим. Первые решили попробовать изготовить то, что пройдёт необходимые испытания. При этом свежепоявившиеся испытательные лаборатории, в порыве первоначального энтузиазма взялись рвать испытываемые образцы как тот Тузик нелюбимую им грелку. Им за это удовольствие неплохо платили. В основном, конечно, иностранные производители, которые, услышав про присоединение России к цивилизованному миру, выразившееся в принятии стандарта, очень похожего на европейский, решили, что пора завоёвывать рынок и, как воспитанные и цивилизованные, начали захват рынка по науке - с сертификации своей продукции. В общем, когда отечественные производители попытались сваять что-нибудь, похожее на 5й класс, то выяснилось, что с трудом, но один экземпляр сварганить они могут, а если это запускать в серию, то импорт оказывается дешевле. В итоге один из соотечественников реализовал бизнес модель: изготавливаем один, максимум два образца по стандарту, их испытываем и сертифицируем, а продавать на рынок будем облегчённую версию. Не надо сомневаться, что, как только один эту “бизнес-модель” реализовал, за ним тут же потянулись все остальные. А вот для импортёра всё оказалось намного сложнее. Выход был найден. Поскольку сейф 2-3 класса внешне отличается от сейфа 4-5 класса только количеством установленных замков, то почему бы не взять изделие класса 2, поставить на него 2-й замок, что является обычной опцией, и после этого договориться с испытательной лабораторией, чтобы она не так сильно налегала на корпус сейфа, ведь он же от установки второго замка не стал прочнее, и “натянуть” второй класс на пятый, на худой конец - на четвёртый.

Вот именно в этом месте и произошёл первый перелом в системе сертификации. С лабораториями научились “договариваться”. Выяснилось, что испытание предоставленного заявителем образца можно проводить не напрягаясь, а заинтересованный заявитель, которому уже не надо изготавливать один экземпляр специально “под испытания”, ещё и доплатит за “нестарание”. Понятно, что изобретённый импортёром “новый подход” был мгновенно взят на вооружение отечественными производителями. При этом отдельно следует отметить позицию регулятора, в нашем случае - Росстандарта. Во всём мире существует такой механизм, как контрольные испытания. Берётся серийное, ранее сертифицированное изделие, и передаётся в другую, не вовлечённую в процесс первичной сертификации, лабораторию.

По вновь полученным и независимым результатам многое становится ясно. Вполне ожидаемо, что с отечественными производителями, которые все эти сейфы четвёртого (а с какого-то момента наш ЦБ приспустил планку требований к безопасности кассовых операций и разрешил использовать сейфы класса четыре) и пятого класса изготавливали исключительно для внутрибанковского использования и найти их на свободном рынке было практически невозможно. А вот с импортной продукцией всё намного проще, заводы продают всё и всем, всякие нормы ISO гарантируют стабильность производства. В общем, если наш импортёр получил российский сертификат 4-го класса на немецкий сейф Format Taurus, то любой другой сейф этой модели можно брать и тащить в лабораторию на контрольное испытание. Что и было сделано. И вполне естественно, ведь немцы не дураки чтобы закладывать излишнюю защищённость: как был оригинально Format Taurus вторым классом, так он им и оказался в руках нестимулированной лаборатории, несмотря на российскую бумагу класса 4. И вот, когда все эти документы были выложены пред светлый лик высокого Росстандартовского начальника, с немым вопросом “как это всё понимать?”, выяснилось, что начальству всё это, как бы так литературно описать, скорее всего фиолетово. Лабораторий мало, все их руководители - выходцы из здания на Ленинском, у всех остались неформальные связи, так что зачем поднимать бучу и лишать хорошего человека корочки хлеба. Тем более что бумаги у него все в порядке, а наказывать за “тупые свёрла” и пониженную мощность в розетке уж совсем нехорошо.

Тем временем процесс развивался естественным образом. Стандартом предусматривалась сертификация двух различных свойств у сейфов - защиты от взлома и от огня по-отдельности. И бумага про огнестойкость тоже оказалась востребована рынком. А здесь всё оказалось чуть-чуть по-другому. Метод “не стараться” здесь не прокатывал. Печка, в которой сейф “жарят”, должна быть сертифицирована пожарным департаментом, приборы и термопары - из Росреестра, в общем чисто количественное и в высокой степени объективное испытание. Следует отметить, что отечественный производитель по сей день так и не смог подобрать ключик к этой дверке. А вот импортёр - смог.

Всплыло это благодаря тому же ISO и открытости рынка. Появление сертификата на один полный час огнестойкости у шкафчика, который ну ни при каких обстоятельствах на него не тянул, да и азиатский производитель в своих каталогах ни на что не претендовал. И действительно, при засовывании привлекшего внимание экземпляра в правильную печку был получен объективный результат - до половины заявленного не дотянули. Для чего это делалось, абсолютно очевидно. В России огнестойких сейфов никто не выпускает, а перед теми, кто ввозит честную продукцию, которая объективно дороже “огнестойкой на половину”, появляется существенное конкурентное (ценовое) преимущество.

Вот опять состоялась встреча с высоким Росстандартовским начальством. На стол были выложены результаты объективных замеров и задан один, очень простой вопрос - покажите такие же, на основании которых был выдан сертификат со вдвое завышенными характеристиками. И тут выяснилась ещё одна отечественная новация. Оказалось, что лаборатория никаких испытаний не проводила вовсе. А, по словам её руководителя, “провела математическое моделирование”. И виновата матмодель, которая что-то там не учитывала. Ну а поскольку от этого никто не умер, а превратившиеся в пепел чьи-то там деньги и документы высокое начальство не волнуют нисколько, “математику”, который и покрывал всю сертификатную потребность нашего импортёра, дружески погрозили пальцем.

Данная история показала возникновение ещё одной тенденции на ниве сертификационных испытаний. Оказалось, что можно никаких испытаний не проводить вовсе, а просто писать протокол. Что, кстати, существенно снизило финансовую нагрузку как на производителей, так и на импортёров, так как собственно конечный продукт - требуемый сертификат, существенно подешевел. Здесь следует сделать художественное отступление. На волне начала всего испытательно-сертификационного процесса, когда к нам ломанулись захватывать рынок все мировые производители, эти самые испытатели и сертификаторы, вдохновлённые совершенно, как сейчас модно говорить, конскими расценками на весь процесс, решили, что на их улице опрокинулся грузовик с пряниками и пожизненный доход им обеспечен. И кто-то, а история утратила имя этого героя, пролоббировал включение сейфов в список особо важной продукции, подлежащей обязательной сертификации, фактически приравняв их к нелетальному оружию. Они думали, что ни один сейф на рынок, не оставив серьёзную копейку в их копилке, не проскользнёт. Так оно и вышло, но копейка, в силу уже описанных “новшеств” сильно ужалась, а мировые производители, оказавшись в ситуации, когде конкурировать с местными невозможно, с рынка самоудалились.

Таким образом, на неком промежуточном этапе, благодаря стараниям отдельных игроков рынка, стремившихся получить нерыночное преимущество, система сертификации продукции, повторимся - не просто продукции, а подлежащей обязательной сертификации, оказалась деформирована таким образом, что выдаваемые сертификационными органами на основании протоколов испытаний, которые на самом деле прекратили проводить, перестали отражать реальные характеристики как производимой, так и ввозимой из-за рубежа продукции. При этом, понимая, что какие-то контрольные испытания с соблюдением буквы Госта, всё-таки могут проводиться и, как результат возникают мелкие скандальчики, не приводящие, благодаря индифферентной политике Росстандарта, к каким-либо серьёзным последствиям, лаборатории установили себе некий, скорее моральный порог, ниже которого не опускались. Рынок же внутри себя вывел странную формулу, что российский класс от взлома эквивалентен европейскому на две ступени ниже. То есть если видишь сейф с российским классом 4, то он эквивалентен “европейцу” класса 2.

Но нет такого дна, которое не пробил бы отечественный предприниматель. Оказалось, что в борьбе за долю рынка, есть ещё один эффективный инструмент. Называется он внесением изменений в действующий ГОСТ. Поскольку правом внесения изменений в ГОСТы обладают те Технические Комитеты (в дальнейшем - ТК) при Росстандарте, которые их до этого разработали, производители и импортёры начали дружно вступать в эти ТК. В которые, кстати, уже входили те самые лаборатории и центры, выдававшие интересующие рынок сертификаты, так что сложился некий “клуб по интересам”. Интересы, правда были несколько разнонаправленными. Одним надо было, что бы процесс стал как можно более дешёвым, вторым было интересно не только наоборот, но ещё и так, чтобы не прикопались. Но поскольку, как известно - кто платит, тот и заказывает музыку, производители и импортёры, а в особенности тот импортёр, с которого мы начали, начавший в свою очередь мутировать в производителя, видимо решив, что эта ипостась более коммерчески привлекательна, ГОСТ отмутировали за несколько лет до неузнаваемости. Для того, чтобы было понятно, куда занесло совместное творчество, надо сделать техническое отступление.

В концепцию стандарта на взломостойкость при его рождении была заложена парадигма классификации по способности изделия противостоять инструменту с некой разрушающей способностью. Используя который, в комбинации и последовательности нескольких типов, начисляются очки, зависящие от разрушительной способности инструмента, времени его применения и сложности его доставки к месту применения. И чем больше очков к моменту вскрытия сейфа начислится, тем выше его класс. Так вот что напридумывали герои нашего романа. В результате внесённых изменений стало возможным организовать испытание таким образом, что испытатель несколько часов безрезультатно ковыряет стенку сейфа отвёрткой (инструмент с минимальной разрушающей способностью), а затем зажечь рядом газовый резак или МЧС-овский бензорез и всё время ковыряния отвёрткой зачесть как время работы уже газового резака или бензореза. В добавок, к этому времени стало возможным добавлять время смены жала отвёртки, очистку рабочей зоны пылесосом и прочие, совсем не разрушающие мероприятия. В итоге редакция ГОСТа позволила получать какой угодно высокий класс на какой угодно бумажно-картонный ящик. И никто не виноват и не отвечает - все написанные протоколы испытаний абсолютно корректны, а на вопрос “какого вы так …..?” ответ получался в духе “а я (руководитель испытаний) так вижу”.

Но опять же таки, в российских реалиях, как только кто-то один придумает, как объехать формальные требования, тут же рядом появляются товарищи и, расталкивая друг друга локтями, все дружно несутся под откос. Традиционно получилось, что все вместе пробили дно и полностью дискредитировали российский сертификат соответствия, тем более что некоторые органы поставили выдачу их на поток, безо всяких даже попыток имитировать процедуру испытаний. Цена за конечный продукт упала тоже ниже плинтуса, и в некоторые моменты начало создаваться впечатление, что сертификатами соответствия уже торгуют в подземных переходах. Кстати в этом театре абсурда нас радикально опередили украинские “коллеги”. У них любой более-или менее приличный сейф сразу становился “классом 10”. Когда в незалежной банковская система посыпалась, на рынок хлынул поток подержанных сейфов, среди которых 10-м классом оказались сейфы европейского не только 5-го, но даже и 1-го классов. А степень деградации испытателей стала таковой, что когда финны продали свой секонд-хенд 3-го класса, его вскрыть не смогли совсем. Это, наверное единственный случай в истории, когда испытание не было завершено до конца по причине неспособности лаборатории его завершить..

И вот опять регулятор. Борясь с коррупцией в сфере госзакупок, новый ФЗ за номером 44 совершил очередную революцию, чуть было не назвал произошедшее переворотом.

Теперь желающему отхватить сладкий тендер, надо нести делиться не организатору или интересанту конкретных торгов, а подниматься на несколько уровней выше и закатывать тележку принимающим стратегические решения о том, куда потратить бюджетные деньги. И тут наш герой задумался, как бы решить насущную проблему с минимальными затратами. Поскольку контакт с господами из Росстандарта у него, как мы видели в предыдущих параграфах, состоялся, ему подсказали интересный метод. Оказывается монополию поставщику можно устроить достаточно простым образом: просто ввести новые коды ОКПД, договорившись во все госзакупочные тендеры/контракты вставить требование соответствия именно новому коду ОКПД.

И это было исполнено. Новые коды взяли и ввели простым приказом Росстандарта, что быстро и недорого. И неважно, что все коды до этого согласовал Высший Евразийский совет. Вы только задумайтесь - руководитель одного из федеральных агентств, а их у нас 22 штуки, просто берёт и подправляет договорённость президентов 5 государств! После такого хода исполнить заказ интересанта было проще простого. Достаточно было в том же приказе просто отменить применявшийся ранее код. Дальше получается интересная история. Все ранее аккредитовавшиеся органы по сертификации выдают бумаги со старыми кодами ОКПД, а менять на новые одну из несущественных областей для их бизнеса аккредитации хлопотно, дорого и зачастую лень.

Что происходит затем. Заказчикам достаточно заявить в госзакупку продукцию с “новыми” кодами ОКПД и отсутствие конкуренции гарантировано. Ведь больше ни у кого на рынке нет сертификатов с необходимыми магическими цифрами. И открывается возможность назначения как угодно высоких цен, ведь остальных участников торгов автоматически исключат по формальному признаку несоответствия кодов продукции. Организатору хорошо и заказчиков можно объёмнее отблагодарить. Риск есть только один - вдруг какой-нибудь из тонко чувствующих ситуацию или мониторящих госзакупки органов по сертификации (хотя это вообще для них не типично) переаккредитуется на новые коды. По-любому, пока это произойдёт, некий запас времени будет, но небольшой, учитывая быстроту реакции “конкурентов”. Хотелось бы, после понесённых затрат, застолбить поляну понадёжнее.

Вот тут-то был совершён ещё один ход виртуозной многоходовочки: господа аккредитовали свой собственный орган. При этом чиновники ещё одного федерального агентства мгновенно ослепли и, в нарушение своих же стандартов и инструкций, не заметили полной и глубокой аффилированности вновь аккредитуемого органа. Которому, кстати, доверяется пачкать чернилами государственные бланки сертификатов, в том числе и используемые при обязательной сертификации. Степень их слепоты оказалась таковой, что они даже не заметили того факта, что назначенный руководитель органа по сертификации, исходя из данных Роспатента, является соавтором владельца завода. Вот такая вот неаффилированность. Ни и ещё соучаствовал в разведении прочих пород крупного рогатого скота в ферме, по случайному совпадению зарегистрированной по адресу завода Промет. И это не принимая во внимание того факта, что по тому же адресу, что и аккредитованное СРО и с тем же руководителем зарегистрировано одноимённое ООО. Для чего, понятно даже ёжику.

Несложно предположить, что с настолько ослепшим аккредитирующим органом нет проблем договориться о возведении непреодолимого препятствия для желающих расширить область аккредитации новыми кодами. А опыт достижения подобных договорённостей уже есть. Кода несколько лет назад Росаккредитация неожиданно для всех выложила в свободный доступ всю информацию о выданных обязательных сертификатах и обещала публиковать хоть какие-то данные про добровольные бумаги, на рынке прошёл облегчённый у одних и скорбный у других вздох - всё оказалось на ладони и отслеживать “левые” и “кривые” бумаги стало намного проще. Но не долго музыка играла. Данные-то сохранились и новые продолжили появляться, но их структуру выхолостили до такого состояния, что что-либо понять стало невозможно. То есть до уровня “подателю сего бумага выдавалась”. Вы думаете, кто стал основным выгодоприобретателем этой новации? И что, наши чиновники, однажды сделав что-то, по собственной инициативе переделывать бросились?

Вся эта кухня обычно строится и поддерживается на некотором взаимном доверии между заказчиками и исполнителями. Беда в том, что нынешние исполнители считают, что заказчик бел, возвышен и непорочен. О чём, превознося непревзойдённую порядочность руководителя, поёт уже целый PR отдел. Хотя новые жертвы уже есть. Недавно один из "мудрых и опытных" предпринимателей, опрометчиво вступивших в бизнес-партнёрство с героем нашего романа, неожиданно обнаружил, что его долю в совместном предприятии попытались размыть в его отсутствие. А когда ему удалось отстоять свои законные интересы, то в полиции неожиданно возникло заявление от сотрудников нового акционера, что он, оказывается, растратил приличную сумму (по странному стечению обстоятельств соразмерную с его взносом в уставной капитал) из кассы предприятия. Повезло ему, что всё действо происходило в странах ЕС, где вроде как нестимулирующиеся копы въехали в ситуацию и возбуждённое было уголовное дело закрыли. Будь это на наших просторах, сидел бы уже голубь, забыв про слово такое “сейфы”.

Цитируя персонажа с вечнозелёных банкнот «Можно обманывать некоторых все время. Можно обманывать всех некоторое время. Но нельзя все время обманывать всех.», хочется поинтересоваться, почему мы до сих пор не видим эту широко распространённую фамилию в рейтингах Форбс? Ведь человек, построивший завод на дотации Евросоюза, представляя в качестве гарантии акционерный капитал, сформированный из построенного в кредит и уже обанкротившегося в РФ предприятия, и выполняющий заказы НАТО и полиции европейских стран, одновременно оснащает российскую полицию и заигрывает с Гособоронзаказом должен был быть в этих списках уже давно?!